– Чарли как-то пытался меня этому научить, – заметил Гаррет, – но я не смог проникнуться должным уровнем суеверия.

Парень снова лежал на земле, хотя Чарли, насколько видела Холлис, его даже не коснулся.

– Почему он все время падает?

– Какая-то гуркхская обратная связь. Но твой Фоли не встает. Надеюсь, Аджай не перестарался.

Холлис глянула на экран Милгрима. Седой мужчина. Ружье. У него ружье

– Фиона, – сказал Гаррет. – Тазер. Под пингвином. Быстро.

82

Колесо обозрения

Медленно вращая пингвина чуть вправо, чуть влево за счет движения плавников, Милгрим наконец сумел развернуть его на сто восемьдесят градусов… и увидел Ruchnoy Pulemyot Kalashnikova — мгновенно узнаваемый культовый силуэт, для которого у него внезапно не осталось английских слов.

«Калашников» лежал у Грейси на коленях. Металлический приклад был откинут, и Грейси прилаживал магазин, небольшую деталь, про которую Милгрим за время госслужбы узнал непомерно много. Русскую терминологию для каждого механизма, задействованного в производстве: штамп-машина, аппарат точечной сварки и еще много другого. С тех пор он примечал эти магазины в телевизоре: они попадались во всех горячих точках и не сулили ничего хорошего.

– Сука, – проговорила рядом Фиона чуть-чуть резче обычного. – Вдарь ему.

Грейси оттянул что-то на боку автомата назад, подался вперед, поднял колени и уперся похожим на костыль прикладом в плечо.

Пингвин стремительно пошел вниз, словно по собственной воле. Грейси припал щекой к прикладу. Дуло чуть повернулось…

И дернулось, оттого что под ним пронеслось что-то черное и прямоугольное. Фионин дрон.

Грейси посмотрел вверх. Через пингвина прямо на Милгрима. Который, видимо, проделал то, что показала ему Фиона в лас-вегасовском кубе, хотя потом решительно не мог вспомнить, как нажимал на кружок.

Что-то бросило Грейси вбок и вниз, какая-то рука невидимого придурковатого великана, пингвин дернулся, изображение расплылось. Милгрим так и не увидел пятнадцатифутовых проводов, – наверное, они были очень тонкие.

Милгрим снова нажал на экран. Грейси перекатился на спину и забился в судорогах. «Гальванизм», – вспомнилось из школьной биологии. Грейси ухватился за невидимые провода. Милгрим опять коснулся экрана. Грейси дернулся. Замер.

– Прекрати! – крикнула Фиона. – Гаррет велел!

– Почему?

– Прекрати!!!

Милгрим убрал оба больших пальца с экрана, в ужасе, что совершил что-то непоправимое.

Грейси сел, схватился за шею, яростно рванул невидимую проволоку. Изображение вновь расплылось.

Пингвин медленно начал уходить вверх. Милгрим попытался взять управление плавниками. Ничего не произошло. Он попробовал двинуть хвост, включить автопилот. Никакого отклика. Пингвин по-прежнему уходил выше. Милгрим видел, как Грейси встал, покачнулся и побежал. В следующий миг он уже исчез за краем кадра. Пингвин, свободный от непривычного бремени тазера, медленно поднимался в предрассветный воздух долины Темзы.

Милгрим вроде бы успел заметить Лондонское колесо обозрения за секунду до того, как Фиона выставила вперед собственный айфон.

83

Пожалуйста

– Что это было? – спросила Холлис.

– Милгрим, – ответил Гаррет, качая головой. – Всадил в Грейси заряд из тазера. Хорошо, что я ухожу на пенсию. Милгрим только что спас наши задницы.

– У Милгрима был тазер?

– На аэростате. Алло? Лапуля? – Это уже в микрофон. – Покажи нам машину. И побыстрее, аккумуляторы садятся.

– В кого Грейси собирался стрелять?

– Думаю, для начала в Чомбо. Чтобы по максимуму нагадить Биг-Энду. Либо потому, что увидел нашу подставу, либо планировал изначально. Вообще-то, я надеялся, что он будет честно играть по местным правилам, не выкатит нам полный американский вариант, в Лондоне, в общественном месте, среди ночи. В общем, он чокнулся. Милгримов агент считает, это кризис среднего возраста. Если бы Грейси выстрелил, тут через минуту было бы не пройти от полиции. Нехилой такой полиции. Грейси бы забрали, чего мы собственно и хотим, но, скорее всего, прихватили бы и нас.

– Он торговец оружием. Ты не думал, что у него будет автомат?

– Торговцы оружием – бизнесмены. По большей части – чинные пожилые джентльмены. Я догадывался, что ковбойский потенциал у них есть, – Гаррет пожал плечами, – но мне почти нечем было подстраховаться. Состряпал кое-что на скорую руку. – Он ухмыльнулся. – Но Милгрим шибанул его током так, что Грейси драпанул без автомата. Полагаю, сейчас хочет оказаться от него как можно дальше.

Он поднял руку, наклонил голову, прислушался.

– Нет! Да. Черт!

– Что такое?

– Аджай потянул щиколотку. В песочнице. Чомбо убежал. – Гаррет набрал в грудь воздуха, медленно выдохнул. – Мне не удалось блеснуть перед тобой своей гениальностью, да?

Что-то стукнуло о борт фургона.

– Стоять! – рявкнула Хайди.

Стальные двери и два слоя полотна не могли полностью заглушить ее голос.

Гаррет глянул на Холлис:

– Она снаружи.

– Знаю, – ответила Холлис. – Не стала тебя отвлекать. Надеялась, она просто пописать.

Длинная молния расстегнулась, и в щель втолкнули заплаканного Бобби Чомбо. Он, рыдая, упал на баклажановый пол. Следом в щели возникло лицо Хайди.

– Это тот чувак, да?

– Хайди, я когда-нибудь говорил тебе, как восхищаюсь твоей красотой? – спросил Гаррет.

– Он обмочился со страху, – сообщила Хайди.

– Не он один, поверь, – сказал Гаррет, качая головой.

– Где Аджай? – хмуро спросила Хайди.

– Едет на закорках у Чарли. Как раз мечтал ближе с ним познакомиться. – Гаррет снова повернулся к экранам.

Милгримов был пуст, вернее, светился нежнейшей тёрнеровской гаммой: розовато-серой, уже без всякой примеси зеленого.

На Фионином экране люди забирались в машину.

– Поезжай, – сказал Гаррет машине на экране и сделал движение рукой, словно подталкивая ее. – Пожалуйста.

Машина выехала из кадра.

– Я попрошу вас всех на минуту выйти, – сказал Гаррет.

– Зачем? – спросила бестелесная голова Хайди.

– Потому что мне надо сделать кое-что очень гадкое, – объявил Гаррет, доставая телефон, по которому говорил с американским агентом, – и я не хочу, чтобы он, – кивок в сторону Чомбо, – рыдал на заднем плане. Могут неправильно понять.

Холлис встала рядом с Чомбо на колени.

– Бобби? Я – Холлис Генри. Мы встречались в Лос-Анджелесе. Помнишь?

Бобби зажмурился и затряс головой.

Холлис пропела первые строки «Такой быть сложно» – впервые за последние лет десять. Затем повторила – если не совсем верно, но, по крайней мере, ближе.

Бобби помолчал, передернулся, открыл глаза.

– У тебя случайно нет, блин, сигаретки?

– Извини, – ответила Холлис, – я…

– У меня есть, – сказала Хайди. – Снаружи.

– Я с тобой никуда не пойду.

– Я тоже с тобой выйду, – сказала Холлис.

– Можешь забрать всю пачку. – Хайди белой рукой с черными ногтями расстегнула черную молнию.

Чомбо уже был на ногах и кутался в тонкий трикотажный халат. Он глянул на Холлис, затем опасливо шагнул в ощетиненную пластмассовыми зубами щель.

Холлис последовала за ним.

84

Новый

Почти сразу после того, как Фоли и остальные уехали на черной машине, у Фиониного дрона сели аккумуляторы, и он рухнул камнем. Милгрим сложил камуфляжную пленку и спрятал в карман. Он же разыскал дрон, правда только когда наступил на него, раздавив кожух винта. Фиона, ничуть не расстроившись, сунула дрон под мышку, словно пустой поднос, и быстро повела Милгрима к своему «кавасаки».

– Отправим его «Федексом» назад в Айову, там починят, – сказала она, вероятно, просто чтобы остановить извинения Милгрима.

Теперь он держал коптер, а Фиона рылась в медицинском ящике на заднем сиденье. Милгрим осторожно встряхнул коптер. Внутри что-то брякнуло.